Три грани рока - Страница 118

118

— Видишь тело вождя? — голос октата был сух и деловит.

Сначала горец замешкался с ответом, но удар по ребрам быстро вернул его к реальности и заставил поспешно замотать головой.

— Поносите его здесь. Пусть найдет тело, — в голосе Керита не проскользнуло и капли неуверенности.

Через некоторое время один из гвардейцев подозвал командира и указал на тело горца, одетого в дорогой кольчужный доспех, скорей всего когда-то принадлежавший какому-то дворянину, сложившему голову в этих горах.

— Это он? — спросил октат.

— Никак не могу знать. Но пленник странно дернулся, когда увидел это тело. Только скаренный уродец ничего не сказал, не реагирует даже на удары, — доложил гвардеец.

— Не реагирует на удары? Ну-ну, — Керит достал из-за пояса кинжал и вперил свой тяжелый взгляд в повисшего на руках у гвардейцев горца. — Это он? Отвечай.

— Я не уверен! Не штоит шпешить! Обшледуем вше тела! — горец заискивающе смотрел на отктата.

— Не стоит спешить, говоришь? Ну-ну, — Керит вонзил кинжал в ногу пленника и зажал ему рот рукой. А потом начал медленно поворачивать клинок в ране, не обращая внимании на отчаянное мычанье извивающегося тела. Когда в расширившихся глазах горца не осталось ничего кроме боли, он выдернул кинжал и открыл ему рот.

— Он это, он, — захлебнулся в пронзительно крике пленник.

— Отлично, — октат тщательно вытер об его одежду свой кинжал и обратился к гвардейцам. — Найдите тело дикаря, убитого в ближнем бою, отнесите подальше в кусты, и там его оружием прирежьте эту свинью. Да, вот еще что — возьмите у Ритала ятаган нашего пленного горца, вымажьте в крови и вложите его телу в руку.

Гвардейцы послушно выполнили приказ, и скоро раздался последний отчаянный крик пленника. К этому времени все оружие императорских солдат с поля боя уже собрали. Не поленились даже взять с собой остатки разбитых щитов. Носилки тоже соорудили и на них положили тело убитого пехотинца, а также тяжелораненого солдата.

— Выдвигаемся, — скомандовал октат, внимательно оглядев поле боя. — Соплеменники нашего бывшего проводника ждать не будут.

Солдаты рысью направились прочь от места побоища. Торстен ускорился и поравнялся с Риталом.

— Слушай, а что это Керит про родичей нашего пленника вспомнил? Они же сами нас на этого скаренного вождя натравили. Зачем им нам мстить? — спросил на бегу норд.

— Ты что шутишь? Или правда не понимаешь? Думаешь, они сами не могли организовать засаду? Еще как могли. И вождя бы убили. Но весь их род непременно вырезали бы из мести. Тут мы и оказались им нужны — выполнить нашими руками грязную работу. А потом хитрые горцы укладывают ровными рядками всех имперских кровопийц и выступают в роли героев, — пропыхтел на бегу Ритал.

— Вот почему наш пленник так настойчиво уговаривал подняться к перевалу, — осенило Торстена. — Там нас и поджидали горцы из его племени.

— Именно. Уверен, что на перевале нас всех бы и перерезали, стоило только сделать дело, — пропыхтел на бегу поравнявшийся с ними Кель.

— Ха. А Керит отплатил им той же монетой. Умно, — улыбнулся Торстен. — Теперь им ни за что не доказать, что это не их род виновен в расправе над вождем-объединителем.

— Умно бы было вообще не лезть в борьбу варварских кланов, — сплюнул Ритал. — Рано или поздно этот вождь сам бы себе шею свернул.

— Хм. А если нет? — С сомнением хмыкнул норд. — Нет, такие дела на самотек пускать не стоит. Горцы и так много крови империи попортили. Большая война в горах никому не нужна.

Вскоре отряд был вынужден перейти на быстрый шаг. Больше бежать солдаты уже были не в состоянии. С каждым километром доспехи казались все тяжелее, а ведь еще приходилось тащить носилки. Но октат безжалостно гнал бойцов вперед, выжимая из них все, на что они были способны. Сам он еще и успевал рысью перемещаться вдоль растянувшегося отряда, но казалось, ни в малейшей степени не уставал.

Привал на ночь был очень коротким — Керит поднял отряд еще затемно. Но ворчания среди солдат слышно не было. Все понимали, что сейчас от скорости зависит их жизнь. К полудню, несмотря на изматывающую усталость и припекавшее летнее солнце, все повеселели. Возможная погоня никак себя не проявила, и многие стали надеяться, что либо ее нет вовсе, либо она безнадежно отстала.

— Рано мы радуемся, ох рано, — недовольно прошипел Кель, услышав эти разговоры. — У нас было изрядное преимущество. Но горцы прекрасно знают все окрестные тропы. У них нет таких тяжелых доспехов. Они не волокут за собой тела. Боюсь, что варварам хватит прыти не просто нас нагнать, но еще и устроить засаду.

— Тьфу на тебя, не наводи страху, — мотнул головой Торстен. — Если догонят, то тем хуже для самих горцев.

Мрачные предположения Келя начали сбываться на следующий день. Один из дозорных, шедший чуть впереди отряда, внезапно что-то заметил. Гвардеец жестом руки остановил тавт, а сам, надев шлем и закрывшись щитом, осторожно двинулся вверх по склону вглубь, растущего по сторонам от тропы леса. Почти дойдя до первых деревьев, он начал медленно пятиться назад, не поворачиваясь к ним спиной. И это оказалось ошибкой. По его поведению горцы поняли, что засада обнаружена, и в гвардейца полетели стрелы.

Часть смертоносных посланцев дрожа засела в щите, остальные бессильно скользнули по доспехам. Гвардеец спешно пятился, но в этот момент за дело принялись горцы, засевшие по другую сторону дороги. Им приходилось стрелять с куда большего расстояния, но зато мишенью являлась спина императорского солдата. Наконечники стрел у варваров были не слишком высоко качества, и доспехи гвардейца оказались для них слишком хороши. Но часть выстрелов пришлась в куда менее защищенные места.

118